Советский Союз вошел в мировую историю величайшими достижениями, прославившими человечество в ушедшем ХХ столетия. Полеты в космос, создание океанского флота — все это совершалось на благо всей человеческой цивилизации, на благо России. Вспоминая о "Красной Атлантиде", нельзя не говорить о великом советском Арктическом проекте, основой которого стало освоение Северного морского пути. Северный полюс впервые за человеческую историю был обжит, встроен в единую советскую машину.

По условиям жизни и быта на Севере, по удаленности его от основных центров СССР, освоение Северного Ледовитого океана вполне можно считать тренировкой перед освоением чужих планет. Советских героев — покорителей Заполярья — встречала враждебная территория. Ледяная пустыня, безжизненная, негостеприимная, давила людей морозами, снежными бурями, морскими штормами. Безраздельное царство энтропии Северной пустыни сопротивлялось росткам жизни, насильственно насаждаемой там советскими героями. Величайшая пустыня, царство Смерти, в котором раньше не мог жить никто, в итоге поддавалось. Побеждая небытие, СССР тащил на Север ледокол за ледоколом, экспедицию за экспедицией. Сначала островки жизни представали в виде палаточных городков во льдах, потом первых бараков на побережье. Наконец, Северный берег Советского Союза оживился десятками белокаменных городов, которые светились окнами и фонарями, шумели людским говором. Появились аэродромы, порты, школы и больницы. Люди обживались, радовались своему торжеству над Смертью, которая повелевала этими краями тысячи и тысячи лет.

К сожалению, судьба Союза коснулась и этого края. Ушли на экономическое дно пароходства и порты, уехали люди. Кажется, силы энтропии ударили в спину гордым полярникам из Москвы, где предали великое дело борьбы за жизнь на Севере.

Но уверен, что Северу недолго оставаться в безжизненном ледяном плену. Русские вернутся сюда, и опять своим горячим дыханием и кровью вдохнут сюда жизнь.

Сейчас, когда православный народ отметил Пасху, задумываешься над великим вселенским значением этого праздника. Освоение русского Севера — по-своему тоже Пасха. Это попрание Смерти, воскрешение для жизни изначально мертвых земель. Воскрешение жизни через великую жертву, которую принесли полярники, моряки и весь советский народ. Мерзли, голодали, рисковали жизнью, а порой погибали, но несли свой исторический крест, не жалуясь, терпя, обрекая себя на лишения. Улыбались обмороженными лицами, выручали друг друга, делили по-братски последний кусок хлеба, простуженно кашляли в рацию, что обязательно выполнят задачу. Грандиозную историческую, философскую и вселенскую задачу

Хочешь, я подарю тебе Север? Я подарю его тебе таким, каким его редко кто знает. И ты , быть может, тоже будешь просыпаться с бьющимся от восторга и тоски сердцем, увидев как будто наяву долгий полярный день, когда солнце не скрывается за горизонтом и всё никак не может закончить свой марафон от правого края горизонта до левого. Так и перекатывается с края на край, туда - сюда, туда - сюда, не заходя ни днём, ни теоретической ночью, как шарик пинг-понга на теннисном столе. Жители Севера очень просто выходят из этой ситуации - просто на окна вместо штор вешаются одеяла. Ну, кто же сможет заснуть, когда солнце за окном 24 часа в сутки? Но потом, когда наступает бесконечно долгая полярная ночь и солнце уже не показывается из-за линии горизонта на глаза людям (как будто смущаясь за своё летнее бесстыдство) , в сером окружающем сумраке видны только дымы котельных на фоне слегка светлеющего на пару-тройку часов неба.
А ещё я расскажу тебе о том, как начинается ледокол на реке Яна. Ради этого великого зрелища люди съезжаются на берег Яны за несколько суток до появления первой трещины на многометровом речном льду. И всё-таки всегда пропускают этот момент, устав ждать много часов. И когда раздаётся оглушающий скрежет, скрип и какое то немыслимое пение сдвинувшегося льда, похожее на звук волторны и сотен скрипок, то спящие в палатках люди в лучах полярного солнца могут, наконец, видеть эти огромные разноцветные айсберги. Розовые, голубые, зелёные, фиолетовые, и ещё каких-то немыслимых окрасов,- многотонные, трущиеся друг о друга с одним страстным желанием - попасть на широкие воды моря, а потом дальше, в Ледовитый океан. Много льдов я видела в своей жизни. Лёд Лены, великой Якутской реки. Льды Омолоя и Бургуата. Невский лед. Лёд батюшки Дона. Лёд Тобола. Ладожский лёд. Серые льды Питерских каналов. Но никогда и нигде не было той великой красоты и такого разноцветного разгула ледяной стихии, как на Яне. И нигде больше я не видела таких сумасшедших людей, несколько суток ждущих ледохода, как на этой северной реке. Я расскажу тебе о вечной мерзлоте, о шестидесяти градусных морозах. Ты увидишь моими глазами осеннюю тундру, по буйству красок больше похожую на разноцветный персидский ковёр, которая хорошо видна из кабины вертолёта. Ты увидишь сопки, ручьи и распадки , стойбища с пасущимися оленями, удивишься редкому миражу – двойному солнцу.
А ещё я нежно прошепчу тебе на ушко, как безумно красиво Северное сияние. Как оно переливается и потрескивает в тишине Полярной ночи. И про якутские подснежники, и про чистые реки с резвящимися в них весёлыми пугливыми хариусами. Про отвесные скалы с шуршащими осыпями, где можно с риском для жизни выкопать корни жень-шеня, похожие на причудливые фигурки. И про миллиарды якутских комаров (старожилы называют их якутскими тиграми), которых при желании можно ловить мешком, так ими бывает насыщен воздух. И про бескрайние просторы, видимые на несколько десятков, а то и сотен километров настолько, что видишь не плоскую линию горизонта, как на материке, а нежную дугу Земного шара, как в бескрайнем океане. Я подарю тебе Север. Ты не сможешь им заболеть, как я. Не сможешь полюбить так же сильно. Но ты научишься его уважать и сможешь понять меня,- абсолютно и бесповоротно, навсегда и смертельно больного Крайним Севером человека